Никита Михалков: Голливуд превратился в ЦК времен 80-х, и это сыграло нам на руку
Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ.
Два дня в Воронеже гастролировал со своим спектаклем «12» Никита Михалков. Психологическую драму режиссер поставил по мотивам своего успешного фильма 2007 года, получившего спецприз на Венецианском кинофестивале, премии «Золотой орел» и «Ника», Гран-при кинофорума «Золотой Витязь» и номинированного на «Оскар». Историей о сложном юридическом казусе, в результате которого виновность юного чеченца в убийстве приемного отца пришлось определять присяжным, далеким от юриспруденции, Михалкову удается держать зрителей в напряжении три с половиной часа. Как признался Никита Сергеевич, все потому, что спектакль - не застывшая форма, а живое полотно, как лего - трансформирующееся после каждого прогона. Это и есть - творческий процесс.
Пользуясь случаем, «Комсомолка» расспросила мэтра о слагаемых успеха - фильмов, творчества в целом и жизни тоже.
НАМ НАДО КВОТИРОВАТЬ ИНОСТРАННОЕ КИНО КАК В КИТАЕ
- Как санкции повлияли на российскую киноиндустрию? - первым делом поинтересовалась «Комсомолка» у режиссера.
- Санкции сыграли великую роль для нашей страны. Во всех областях. И в кино тоже. Теперь важно, чтобы отмена этих санкций не сказалась на тех, кто в тяжелых условиях пахали, строгали, точили, растили. Чтобы не пришли на согретые места те, кто ушел после 2022 года. И это касается кинематографа тоже. Я считаю, что должны квотировать иностранное кино, как это сделали китайцы - для того, чтобы не было ощущения, что мы всеядны как поросята. В 90-е годы разные компании (которые звать «никак») завозили катастрофические фильмы класса С и в видеосалонах зарабатывали на них. И мы считали, что через прорубленное окно в мир к нам придет счастье. А оно оказалось канализационной трубой, через которую лился навоз с просроченными лекарствами. А сейчас мы проснулись. И стали понимать, что хорошо, а что плохо. Поэтому именно сейчас наша индустрия во многом восполнила собой голливудское. А тут еще и Голливуд трансформировался вместе с «Оскаром» и европейскими фестивалями. Они стали похожи на идеологический отдел ЦК времен 80-х: это, то, вот это должно быть в твоих картинах, иначе на успех рассчитывать не можешь. И это сработало нам на руку. Всей нашей индустрии. Хотя проблемы, конечно, есть. Но все равно нет ничего такого, что мы не могли бы сделать сами. Найдем в своих недрах, головах, творчестве. И бред эти разговоры, что мы собираемся напасть на Европу, этот унылый дом престарелых, который объединился, думая, что из 15 стариков получится один молодой… Молодая кровь, молодые идеи сейчас на Востоке, Африке, Латинской Америке.
НАМ НУЖНО КИНО, В КОТОРОМ ЛЮДИ УЗНАЮТ СЕБЯ
- Какое нам сейчас необходимо кино? Что нужно снимать?
- Нужно кино, в котором люди узнают себя. В котором они не чувствуют себя униженными. И даже если в таких картинах мы видим что-то жесткое, жестокое, должно быть понятно, что это сделано для того, чтобы помочь изжить, а не показать, что мы - ничтожество. Этого наш человек простить не может. Хотя многие режиссеры повелись, потому что если они хотят попасть в Канны, они должны снимать кино, которое понравится там. А там «Летят журавли» уже не получат «Пальмовую ветвь». Получит что-то другое. Что наш зритель не хочет смотреть. Авторское кино нужно. Но это не синоним кино без любви. Это просто личный взгляд. Но за этим должна стоять личность, которая уважает нас, а не рассматривает презрительно как муравьев.
НАШИМ РЕЖИССЕРАМ НУЖНО ВОЗВРАЩАТЬСЯ К ПОИСКУ СМЫСЛОВ
- Какие обязательные условия, чтобы получился хороший фильм? Вряд ли режиссеры ставят задачу снимать плохое кино, но не у всех получается хорошее…
- Есть несколько моментов. Проблема в том, что мы столкнулись с потерей смыслов. Советское кино, как и русская литература, и русское искусство в целом, были сильны в этом, они зиждились на поиске смыслов. Даже сейчас, последние несколько лет, самыми кассовыми картинами стали фильмы, которые по типу советских передавали смыслы - «Движение вверх», «Т-34». То есть картины, в которых существует уважение к земле, на которой живешь, и поиск возможностей, чтоб жизнь на ней сделать лучше, борясь со злом… Сейчас тенденция быть похожими на Голливуд исчерпала себя. Она разбилась о невозможность достать до их производства технически. Поэтому мы берем другим - сокровенным… Другой момент: заблуждение, которое посещает людей, занимающихся кинематографом. Они думают, что взял айфон, снял (вроде все там движется), музыку подложил, смонтировал - и получилось кино. Но нет. Кино - это живая ткань, ее нужно чувствовать, нужно уметь. Есть вещи, которые нельзя склеить, они плохо монтируются. Но если на склейку положить звук, это прокатит. Это - химия. Но ее надо знать… Еще момент: сериалы в массе своей развращают актеров. Они теряют профессию, лишая себя актерской амплитуды, потому что боятся перестать быть медийными. Это опасная вещь. А вот Алексей Петренко - он разный, Смоктуновский - разный. Они не боялись отказываться от ролей.
ГЛАВНЫЙ СОВЕТ ОТЕЦ ДАЛ МНЕ РЕМНЕМ
- Что для вас счастье?
- Счастье - когда работаешь. Но дело в том, что ты понимаешь, что это было счастье, когда оно прошло. Например, когда у меня на сьемках фильма «Утомленные солнцем-2» горел мост (который специально строили два месяца), у меня было 20 минут, чтобы снять все, что нужно, потому что второй раз его не подорвешь. Поэтому снимали сразу шесть камер. И это была абсолютно войсковая операция: 5000 человек массовки, лошади, взрывы, пять пожарных машин. Я понимал, что у меня другого выхода нет, поэтому был сконцентрирован, трезво и сухо отдавал команды, их по рациям передавали. И мы все сняли за 25 минут одним дублем. И когда я отсмотрел материал, я понял - это было счастье. А в момент съемок это было катастрофично… Все, что связано с товариществом, творчеством, трудом (так расшифровывается названием моей студии – «Три Т») - это все счастье. И пока Господь тебе дает вдохновение. И тут важная вещь, чтобы испытывать счастье, - осознавать, что ты - не хозяин своего таланта, ты только проводник - между Господом и всеми остальными. Если начинаешь использовать талант, чтобы слаще есть и мягче спать, ты можешь проснуться лишенным его. Самое печальное - ты никогда не будешь иметь себя, будешь иметь зависть, недоброжелательство. Еще важно - не надо испытывать груза сделанного, самоощущения победы от того, что сделал. Это очень опасная вещь. И важное качество самозащиты - относиться к этому как к божьему промыслу, а не как к победам.
Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ.
- Какой главный совет дал вам в жизни отец - известный поэт Сергей Михалков?
- Главный совет он мне дал ремнем. Это многих смущает. Но я ему за это очень благодарен. Вся его жизнь была удивительная. Этакое псевдоравнодушие к детям. К своим в том числе. Именно поэтому он писал гениальные детские стихи. Он их писал не как взрослый, а как ребенок. Мама говорила: «Сереже всегда 13 лет». Когда на его 95-летие меня попросили почитать его стихи, я открыл сборник и изумился, какие потрясающие детские стихи… Он обладал фантастической реакцией, молниеносной, боксерской - был невероятно остроумен. Когда Евтушенко, пытаясь подколоть, сказал, что стихи гимна не очень, он ответил: «Хорошие, не хорошие, а слушать будешь стоя». Он столкнулся с завистью уже в 30 лет. Но это его очень закалило. И успокоило. Он никогда не держал ни на кого зла. Кто-то считал это снисходительностью, кто-то - снобизмом. Но это не так. Я-то знаю. У него всегда был один аргумент на критику - сделай лучше. И он сделал много добра людям и ненавидел, когда его благодарили, потому что не помнил за что... Недавно я открыл для себя сборник его военных стихов, который издала вдова отца Юлия Субботина, - они потрясающие. Написанные там. Не на даче, не на диване. Они пронизаны тем, что человек видел. Поэтому и память о нем такая…
Фото: Татьяна ПОДЪЯБЛОНСКАЯ.
Обсудим?
Смотрите также:
